In every remote corner of the world there are people like Carl Jones and Don Merton who have devoted their lives to saving threatened species. Very often, their determination is all that stands between an endangered species and extinction.But why do they bother? Does it really matter if the Yangtze river dolphin, or the kakapo, or the northern white rhino, or any other species live on only in scientists' notebooks?Well, yes, it does. Every animal and plant is an integral part of its environment: even Komodo dragons have a major role to play in maintaining the ecological stability of their delicate island homes. If they disappear, so could many other species. And conservation is very much in tune with our survival. Animals and plants provide us with life-saving drugs and food, they pollinate crops and provide important ingredients or many industrial processes. Ironically, it is often not the big and beautiful creatures, but the ugly and less dramatic ones, that we need most.Even so, the loss of a few species may seem irrelevant compared to major environmental problems such as global warming or the destruction of the ozone layer. But while nature has considerable resilience, there is a limit to how far that resilience can be stretched. No one knows how close to the limit we are getting. The darker it gets, the faster we're driving.There is one last reason for caring, and I believe that no other is necessary. It is certainly the reason why so many people have devoted their lives to protecting the likes of rhinos, parakeets, kakapos, and dolphins. And it is simply this: the world would be a poorer, darker, lonelier place without them.

~ Mark Carwardine

Первое, на что я обратил внимание в тот первый день в Бомбее, – непривычный запах. Я почувствовал его уже в переходе от самолета к зданию аэровокзала – прежде, чем услышал или увидел что-либо в Индии. Этот запах был приятен и будоражил меня, в ту первую минуту в Бомбее, когда я, вырвавшись на свободу, заново вступал в большой мир, но он был мне абсолютно незнаком. Теперь я знаю, что это сладкий, тревожный запах надежды, уничтожающей ненависть, и в то же время кислый, затхлый запах жадности, уничтожающей любовь. Это запах богов и демонов, распадающихся и возрожденных империй и цивилизаций. Это голубой запах морской кожи, ощутимый в любой точке города на семи островах, и кроваво-металлический запах машин. Это запах суеты и покоя, всей жизнедеятельности шестидесяти миллионов животных, больше половины которых – человеческие существа и крысы. Это запах любви и разбитых сердец, борьбы за выживание и жестоких поражений, выковывающих нашу храбрость. Это запах десяти тысяч ресторанов, пяти тысяч храмов, усыпальниц, церквей и мечетей, а также сотен базаров, где торгуют исключительно духами, пряностями, благовониями и свежими цветами. Карла назвала его однажды худшим из самых прекрасных ароматов, и она была, несомненно, права, как она всегда бывает по-своему права в своих оценках. И теперь, когда бы я ни приехал в Бомбей, прежде всего я ощущаю этот запах – он приветствует меня и говорит, что я вернулся домой.

~ Gregory David Roberts